— Это храм? Дворец? Резиденция какой-нибудь шишки? — спокойно и очень настойчиво расспрашивала Аштия.
— Не представляю. Не видел ни алтарей, ни каких-нибудь богослужебных предметов, ни книг…
— Серт, демоны не признают богов. Они поклоняются только силе и магии, как одному из проявлений власти. Их храмы — это места, где концентрируется магическая энергия. И там не совершается никаких обрядов, кроме тех, которые связаны с умножением и стабилизацией этой мощи. Они там самим себе служат.
— Тогда почему ты называешь эти места храмами? Разве храмы — это не место, где почитают высшие силы?
— Да. А ещё просят у них что-то нужное для себя и улаживают свои проблемы. Обитатели демонических миров именно это и делают в своих храмах. И первое, и второе, и третье. По-своему.
— Я бы сказал, в твоей трактовке храмы ничем не отличаются от административных государственных учреждений.
— У демонов нет государственности как таковой. Со своими прошениями и за судом они обращаются к сильнейшему, тому, кто силой подчинил их себе. Закон — это воля сильнейшего, Серт. Здесь это так.
— Кхм… Как знакомо.
— Ты сейчас пытаешься примерить описанную ситуацию к случаям злоупотребления в своей стране, но ты и понятия не имеешь, что это такое, когда представляет собой не злоупотребление, а норму. И единственную реальную власть.
Я посмотрел на собеседницу задумчиво.
— Пожалуй, представляю. И начинаю сомневаться, человек ли я.
Она явно не поняла, но задавать вопросы не стала — этой женщине была свойственна природная тактичность. Тактичность с поправкой на имперские традиции и неписаные правила поведения, конечно.
Мы вернулись на нашу более или менее оборудованную стоянку, где меня напоили остывшим отваром их моховых росточков (на вкус, как кисель с останками давно почивших в бозе замороженных ягод из морозилки, но всё-таки лучше, чем простая вода), заставили принять половинную дозу дезактиватора и уложили отдыхать. Проснулся я лишь поздно ночью, с ощущением, что меня неоднократно побили во сне, с огромным трудом проглотил свою порцию супа и рухнул обратно. Из состояния отравленности фоном выходить было трудно — тут не было под рукой хорошего мага, который оказал бы помощь. Лишь микстура, отчасти смягчившая муки.
— Ты не привыкнешь, — ответила Аштия на мой вопрос. — Никогда. Либо, когда привыкнешь, можешь больше не считать себя «чистым». Твоё тело отторгает магию, потому ты вообще ещё жив. Можешь приучить тело к ней, но тогда…
— Понял. Не хочу.
— Это правильно! — подмигнул Ниршав. — Нам понадобится собственный «чистый». Даже если выберемся отсюда.
— О, какой неоправданный оптимизм! Не ты ли недавно ныл, что шансов выбраться отсюда у нас нет?
— А у меня перепады настроения. Могу себе позволить в столь напряжённой ситуации. Ты, Аше, могла бы меня понять.
— Да понимаю… Серт, расскажи, что ты там видел. Просто опиши. Попробую соотнести со своими скудными познаниями в области культуры демонических миров.
Я принялся рассказывать. Это было приятно — лежать, прикрыв глаза, ощущать боком ток тепла от костра, вдыхать аромат дыма пополам с запахом жарящегося на углях мяса и без спешки шевелить языком, описывая свои впечатления. Из глубин сознания выплывали вновь переживаемые ошеломляющие впечатления — изломы рельефа, узорные провалы и наплывы свода, подобные сталактитам: вокруг них приходилось обводить голову. Отделка некоторых стен и частей свода — выпуклые извивы, знаки, разбегающиеся и вновь сходящиеся линии, всё это выполнено из материала, вызвавшего у меня почему-то ассоциацию с мозаикой из смальты. Только не цветного, а оттенка серебра.
— Точно храм, — вздохнула Аштия. — Если и есть какие-то сохранившиеся инструменты, так только там.
— Сколько я могу пробыть в том месте, чтоб гарантированно не загнуться?
— Сложно сказать. Думаю, больше чем пару часов не стоит.
— В том месте с трудом удаётся отслеживать время.
— Понимаю. Это проблема.
— Такой вопрос: у меня есть часы. С моей родины. Пока пашут, правда, в ваш полдень показывают наших девять вечера. Но ведь идут. Как думаешь, можно их туда с собой брать?
Аштия приподняла бровь.
— Они не магические?
— Разумеется. Механические.
— Попробуй их кинуть за ворота, пока ещё будешь на безопасной территории — если не начнут трансформироваться, значит, магии точно нет, — предложил Ниршав. — И можно пользоваться.
— Ниш, точно! Молодец!
— Главное, кинуть их так, чтоб не разлетелись на мелкие осколки. Потому что в этом случае пользоваться будет уже нечем.
— Совершенно спокойно можешь завернуть их в кусок шкуры, например. Если в них имеется магия, деформация будет сопровождаться такими спецэффектами, что уже не ошибёшься. Я б тебе показал на примере своего артефакта. — Ниршав показал зубы в весёлой и вместе с тем почему-то злорадной улыбке. — Но он мне дорог как память. И потому я тебе ничего показывать не буду.
— Так, решено. Серт, — ищи помещения, где имеются принадлежности для письма: бумага, таблички, стилосы, чернила, перья — словом, что угодно подобное. Данные, определяемые с помощью нужных нам инструментов, нужно записывать, как ни крути. И из этих помещений тащи всё, что покажется тебе более или менее похожим на нужные предметы. А мы тут уже разберёмся. Когда они слегка «подвыветрятся».
— Когда мы сможем ими пользоваться, Аше? Как предполагаешь?
— Ну, полдня должно потребоваться как минимум. Запас иголок у нас достаточный, не волнуйся. Перепробуем всю добычу, которую Серт притащит. Тем более что приборы можно проверять и уже использованными иглами. Нам ведь точность не нужна, сойдут и приблизительные параметры.